В начале становления государства Цзинь – в период правлений первых двух правителей Тай-цзу (чж. Агуда) и Тай-цзуна (чж. Уцимай) – чжурчжэни активно привлекали на службу ляоских и сунских чиновников, способствовавших адаптации цзиньской государственности к новым политическим и культурным реалиям. Эти способные, имеющие конфуцианское образование кадры занимались вопросами внешних отношений чжурчжэньского государства, а также были задействованы в сфере государственного управления и просвещения на местах и в столице, о чем свидетельствуют материалы исторических сочинений. Привлеченные чиновники стали посредниками межэтнического взаимодействия и, как следствие, передатчиками новых для чжурчжэньской культуры конфуцианских представлений о государстве, управлении, императоре, многочисленных обрядах и правилах. Известно, что Ян Пу, советник Агуды, планомерно внедрял китайские церемониальные образцы в сфере взаимоотношений цзиньцев с соседними государствами. Появление придворного этикета в Цзинь было инициировано им же. Вероятно, что в то же время обсуждались вопросы отправления религиозных культов, тогда Агуда и внял совету Ян Пу о необходимости проведения совместного жертвоприношения Небу и Земле, поклонения духам предков в храмах. Но летом 1123 г. Агуда заболел, а в 9-м месяце того же года умер. Проанализированные нами источники («История Цзинь», «История государства Великая Цзинь», «Сборник о союзе с Севером на протяжении трех царствований» и др.) свидетельствуют о том, что церемониальные трансформации произошли сразу после восшествия на трон Тай-цзуна, при котором предположительно продолжил свою службу Ян Пу. При Тай-цзуне внедряли новый механизм государственного устройства, воссоздавали школы и систему экзаменов, обсуждали и утверждали придворные обряды и религиозные культы. Тогда в Цзинь появились храмы предков, были определены места поклонений Небу и Земле. Эти и другие ритуальные нововведения постепенно встраивались в культуру чжурчжэньского государства.

Скачать JATS

Межэтническое взаимодействие, усилившееся по мере расширения территории государства Цзинь, обусловило заимствование чжурчжэнями инокультурных элементов. Особое влияние оказала китайская (конфуцианская) культура. Под ее воздействием менялась политическая и религиозная жизнь этих северных племен¹. Новые реалии способствовали переходу от примитивных, варварских обычаев² к регламентированной системе государственных церемоний. В начальный период становления государственности чжурчжэни принимали на службу чиновников из местных народностей, которые, хотя и представляли меньшинство³ в общем количестве задействованных в политической системе [Tao Jing-shen, 1974, p. 25], однако впоследствии стали активными проводниками новой для чжурчжэней государственной идеологии. Они (особенно это касается китайских чиновников) получали должности благодаря наличию ученой степени цзиньши⁴, а не за счет военных заслуг [Tao Jing-shen, 1974, p. 26]. Так, постепенно вместе с первыми чиновниками-цзиньши конфуцианство интегрировалось в культуру государства Цзинь и позже культивировалось по мере воссоздания системы экзаменов кэцзюй⁵.

ПРИВЛЕЧЕНИЕ НА СЛУЖБУ НЕЧЖУРЧЖЭНЬСКИХ ЧИНОВНИКОВ
Вовлечение в государственную жизнь нечжурчжэней особо характерно для периодов правлений первых цзиньских правителей Тай-цзу 太祖, чж. Агуда (1115–1123 гг. правления), и Тай-цзуна 太宗, чж. Уцимай (1123–1135 гг. правления). Во время войны с Ляо и Сун⁶ чжурчжэни столкнулись с проблемами взаимодействия с соседними государствами, осуществления контроля над только что завоеванными территориями и проживающими там этническими группами. Привлечение местных образованных управленческих кадров при Агуде и восстановление системы экзаменов кэцзюй (как источника пополнения чиновничьих кадров разрастающегося государственного аппарата) при Уцимае было призвано, прежде всего, решить эти насущные вопросы [Tao Jing-shen, 1974, p. 26]. Через посредников-послов⁷ чжурчжэни получали от соседей (и отправляли соседям) официальные письменные послания. Получив очередной официальный документ, как зафиксировано в «Истории Цзинь» (Цзинь ши 金史), в 9-м месяце 2-го года правления под девизом Тянь-фу 天輔 (1118 г.), было объявлено: 國書詔令，宜選善屬文者為之。其令所在訪求博學雄才之士，敦遣赴闕。 «Для [работы] с верительными грамотами и императорскими указами надлежит выбирать тех, кто искусен в грамоте. Этим приказом [предписано] повсюду искать выдающихся ученых мужей, [таких следует] отправлять в столицу» [Тото, 1975, с. 32]. Агуда не раз издавал указы о том, что следовало благоприятствовать покорившимся, привлекать талантливых. В 1122 г. до захвата Яньцзина⁸ было велено: 詔諭燕京官民，降者赦其罪，官皆仍舊。 «Возвещаю чиновникам и простому народу Яньцзина, всем, кто сдался, амнистия проступков, все чиновники сохраняют прежние [должности]» [Тото, 1975, с. 39]. Когда войско чжурчжэней подошло к Яньцзину, местные чиновники сдавались завоевателям, вручая чжурчжэньскому главнокомандующему грамоту о капитуляции [Тото, 1975, с. 39]. В «Истории Цзинь» немало записей, свидетельствующих о заинтересованности чжурчжэней в образованных, способных кадрах. Во 2-м месяце 7-го года правления под девизом Тянь-фу, т.е. в 1123 г., записано: 新附之民有材能者，可錄用之。 «[Если] среди нового покоренного люда есть способные, принять их на службу» [Тото, 1975, с. 40]. «Конфуцианские таланты» также попадали на службу в Цзинь путем захвата в плен. Так, например, цзиньцы часто насильно захватывали не только чиновников завоеванных территорий, но и членов южносунских посольств. Более того, вопрос образованных кадров был частым предметом переговоров чжурчжэней с сунским правящим домом. Обсуждали вопросы отправления в Цзинь китайских чиновников⁹ или возврата сбежавших от чжурчжэней обратно в Сун [Воробьёв, 1983, с. 248]. Действительно, перебежчики часто убегали. В клятвенных договорах с Сун было прописано «перебежчиков не принимать», но китайский двор часто нарушал данное требование [Гончаров, 1986, с. 92, 152]. Например, в силу нарушения этого требования в 1123 г. Тай-цзун не согласился на новые сунские территориальные условия [История Золотой империи, 1998, с. 113]. Привлеченные кадры были задействованы на местах в делопроизводстве, в сфере образования, некоторые решали вопросы взаимоотношений цзиньцев с соседями, другие выполняли функции советников у чжурчжэньских генералов, обязанности наставников ванов и аристократии, занимали важные государственные посты. Следует подчеркнуть, что служба этих конфуцианских чиновников, направленная прежде всего на упорядочивание деятельности государства Цзинь¹⁰, кроме того, привнесла в культуру чжурчжэней конфуцианские представления о важности ритуала как основы процветающего государства. Конфуцианский церемониал¹¹ постепенно интегрировался в формирующуюся систему государственных обрядов и правил. Действительно, на первом этапе государственного строительства было несколько выдающихся чиновников-цзиньши¹², бывших ляоских подданных, которые смогли убедить чжурчжэньских завоевателей принять новые китайские установки [Tao Jing-shen, 1974, p. 25–26].

РИТУАЛЬНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ ПРИ СОВЕТНИКЕ ЯН ПУ
Начало нововведений в ритуальной сфере следует датировать периодом правления Агуды. У первого чжурчжэньского правителя был бохайский советник Ян Пу楊樸 (?–1132)¹³, перебежчик из государства Ляо. Он сдался цзиньским войскам еще в 1116 г., советовал Агуде объединить войска и племена, основать государство Великая Цзинь (Да Цзинь), принять титул императора хуан-ди и захватить власть над всей Поднебесной. Ян Пу убеждал Агуду в его способности заложить основу для 10 тысяч поколений и основать алтари Земли и Злаков по всей стране [Тояма Гундзи, 1998, с. 105–107; Franke, 2016(1), р. 158]. Уже в первые годы существования чжурчжэньской государственности Ян Пу планомерно внедрял придворный ритуал, а также требовал от других государств (Ляо, Сун и др.) соблюдения церемоний, соответствующих китайской системе представлений. Ян Пу действовал от имени Агуды и настаивал, чтобы в отношении чжурчжэньского правителя церемониалы исполнялись в соответствии с китайской доктриной императора. О Ян Пу известно немного, в разных исторических сочинениях о нем зафиксированы лишь отрывочные данные. В официальной истории государства Ляо записано следующее: в 1117 г. чжурчжэньский правитель Агуда принял слова Ян Пу о том, чтобы взойти на императорский трон, установить девиз правления Тянь-фу и дать наименование государству – Великое Золотое государство. Ян Пу также сказал, что с древности все герои-богатыри при основании государства и восхождении на престол просят большое государство о возведении в достоинство императора, тогда оправили посла на переговоры для того, чтобы запросить этот документ [История Железной империи, 2007, с. 122]. Те события также отражены в текстах «Истории государства киданей» (Цидань го чжи 契丹國志) и «Сборника о союзе с Севером на протяжении трех царствований» (Саньчао бэймэн хуйбянь 三朝北盟會編), где указывается, что Ян Пу от лица чжурчжэньского правителя выдвинул требования, например, о почетном титуле Агуды в качестве «императора Да-шэн да-мин (Великого совершенномудрого и просветленного 大聖大明), об императорской нефритовой колеснице, императорском халате и головном уборе, нефритовой печати и отношениях между ляоским и цзиньским правителями по принципу младшего брата к старшему [Е Лун-ли, 1979, с. 194; Franke, 2016(1), р. 160]. Т.е. Ян Пу требовал соблюдения китайских церемоний в вопросе взаимоотношений между Ляо и Цзинь. Отметим, что в комментариях Г. Франке к тексту 3-го цзюаня «Сборника о союзе с Севером на протяжении трех царствований» подчеркиваются эти церемониальные детали и фиксируется тот факт, что для такого ученого-классика, обладателя степени цзиньши, как Ян Пу было оскорбительно, если надлежащие ритуалы не соблюдались. В указанных текстах записано, что требования не были выполнены в полной мере, от правителя государства Ляо пришел документ с нарушениями церемоний – Агуда там именовался как «император Чжи-шэн чжи-мин» (Самый совершенномудрый и просветленный至聖至明). Позже, когда кидане просили мира, чжурчжэньский правитель по причине таких церемониальных оскорблений уже не давал ответа о переговорах о мире [Е Лун-ли, 1979, с. 196; Franke, 2016(1), р. 163–165; Tillman, 1995, р. 27]. Также из текста «Сборника о союзе с Севером на протяжении трех царствований» известно, что под началом Ян Пу чжурчжэням служил Хань Цисянь 韓企先 (1082–1146), бывший чиновник-цзиньши из Ляо, которому было приказано наставлять чжурчжэньского правителя о китайских иероглифах, тогда Агуда принял ван в качестве своей фамилии и минь в качестве своего личного имени [Franke, 2016(1), р. 159]. Во 2-м цзюане «Истории государства Великая Цзинь» (Да Цзинь го чжи大金國志) отмечено, что к 1122 г. Ян Пу был высокопоставленным чиновником (нэйсян) при Тайном (военном) совете, кроме того, он выполнял обязанности люшоу походной резиденции (ставки) правителя. Там же записано: 建國之初，諸事草創、朝儀制度皆出其手. «Во время основания государства начало всех [государственных] дел [и] система придворного церемониала исходили от его мастерства» [Юйвэнь Маочжао, 1986, с. 24]. Кроме того, согласно 2-му цзюаню «Истории государства Великая Цзинь», в начале 1122 г. после того, как была взята Средняя столица государства Ляо, в 5-м месяце того же года под руководством Ян Пу произошли ритуальные изменения: 帝用楊朴議，始合祭天地于南北郊，及禘享太廟。 «Правитель [Цзинь] принял наставление Ян Пу, [и было] положено начало совместному жертвоприношению Небу и Земле в южном и северном предместье города, а также подношений ди в храме императорских предков» [Юйвэнь Маочжао, 1986, с. 24]. В данном фрагменте не зафиксировано имя Агуды, лишь иероглиф ди. Действительно, в 1122 г. Агуда еще был жив, и можно предположить, что Агуда согласился с рекомендациями Ян Пу. Но точно неизвестно, проводился ли при первом чжурчжэньском правителе обряд совместного почитания Неба и Земли в дни солнцестояний согласно китайской традиции. Кроме того, хотя почитание духов предков было присуще чжурчжэням еще в догосударственный период, однако в тот год в Цзинь еще не существовало храмов предков [Воробьёв, 1983, с. 140]. Если обратиться к официальной истории государства чжурчжэней, то возникают сомнения по поводу реализации таких планов Ян Пу при Агуде. Вероятно, что при Агуде культы почитания Неба, Земли, предков отправлялись, но по привычным для чжурчжэней традициям, а описанные в указанном фрагменте «Истории государства Великая Цзинь» ритуалы в действительности были осуществлены во время правления Тай-цзуна, что прослеживается в материалах «Истории Цзинь». В официальной «Истории Цзинь», разделе «Основные записи», касающемся времени правления Агуды, нет записей о ритуальных инновациях Ян Пу, есть лишь упоминание о том, что Ян Пу официальными документами убеждал непокорных о необходимости сдаться [Тото, 1975, с. 37]. В конце того же раздела указано, когда в Цзинь было положено начало поклонению предкам в храмах: 梓宮至上京。葬宮城西南，建寧神殿。天會三年三月，上尊谥曰武元皇帝，庙号太祖，立原庙于西京. В 9-м месяце 1123 г. «гроб правителя [Агуды] доставили в Верхнюю столицу, захоронили на юго-западе от дворцовой стены, возвели дворец Ниншэньдянь. В 3-м месяце 3-го года правления по девизом Тянь-хуй (1125 г. – М.Х.) ему жаловали посмертный титул У-юань хуан-ди (Воинственный император. – М.Х.), храмовое имя – Тай-цзу. Основали храм в Западной столице» [Тото, 1975, с. 42]. Кроме того, через полгода произошла полная церемония преподнесения покойному нефритовой дощечки и печати, Агуде жаловали титул «Великий совершенномудрый и воинственный император» (Да-шэн у-юань хуан-ди大聖武元皇帝) [Воробьёв, 1983, с. 121]. Эти данные раздела «Основные записи» об Агуде подтверждаются материалами 11-го трактата «Истории Цзинь», посвященного храмам предков, жертвоприношениям предкам и другим ритуалам: 金初無宗廟。天輔七年九月，太祖葬上京宮城之西南，建寧神殿於陵上，以時薦享。 «Сначала в государстве Цзинь не было храмов предков. В 9 месяце 7-го года правления под девизом Тянь-фу (т.е. в 1123 г. – М.Х.) Тай-цзу захоронили на юго-западе от дворцовой стены Верхней столицы, на возвышенности возвели дворец Ниншэньдянь, в должное время осуществляли [там] жертвоприношения» [Тото, 1975, с. 727]. Начиная с того времени, во всех столицах Цзинь было велено построить храмы мяо, но только храм в главной столице назывался таймяо и являлся храмом родоначальника династии [Воробьёв, 1983, с. 140]. Другими словами, согласно записям официальной истории государства чжурчжэней, храмы предков появились в Цзинь сразу после смерти Агуды. Обращаясь к разделу «Основные записи», посвященному времени правления Тай-цзуна, а также в разделе «Жизнеописание» (14-ое) находим сведения о начале становления государственной системы ритуала: 天輔草創，未遑禮樂之事。既滅遼舉宋，即議禮制度，治歷明時，纘以武功，述以文事，經國規摹。 «В годы правления Тянь-фу было положено начало [всем государственным делам], [тогда] не занимались церемониями ли и музыкой юэ. Когда уничтожили государство Ляо и завладели [территориями] Сун, [начали] обсуждать систему церемоний, упорядочивать и прояснять календарное время, [тогда] продолжили военные дела и занимались просвещением. В управлении государством копировали образцы» [Тото, 1975, с. 66]. 太宗即位，宗幹為國論勃極烈，與斜也同輔政。天會三年， 始議禮制度，正官名，定服色，興庠序，設選舉，皆自宗幹啟之。 «Тай-цзун взошел на трон, Цзунгань был голунь бозиле, [он] совместно с Се-е помогал в управлении. В 3-й год правления под девизом Тянь-хуй (т.е. в 1125 г. – М.Х.), начали обсуждать систему ритуала, исправлять наименование чинов, определять форму одежды, учреждать школы и [систему] выборов [на должности посредством экзаменов], все это продвигал Цзунгань» [Тото, 1975, с. 1742]. Анализируя раздел «Трактаты», обнаруживаем, что также со времени правления Тай-цзуна в «Истории Цзинь», например, датируется появление системы жертвоприношений в предместьях столицы цзяо: 金之郊祀，本於其俗有拜天之禮。其後，太宗即位，乃告祀天地，蓋設位而祭也。 «Жертвоприношения цзяо в государстве Цзинь уходят своими корнями в обычаи [чжурчжэней], [у которых] был обряд поклонения Небу. Позже, когда Тай-цзун взошел на трон, объявили о поклонении Небу и Земле, определили место и совершили поклонение» [Тото, 1975, с. 693]. Подчеркнем, что поклонение Небу являлось традиционным верованием чжурчжэней еще в догосударственный период, но начиная с периода правления Тай-цзуна, следует говорить о государственном культе Неба, постепенно формирующемся согласно китайским представлениям [Воробьёв, 1983, с. 139]. Более позднее историческое сочинение «Продолжение всеобщего зерцала, помогающего управлению» (Сюй цзы чжи тун цзянь 續資治通鑑) (95-ый цзюань) подобно «Истории Цзинь» не описывает никаких жертвоприношений в Цзинь, датированных 1122 или 1123 гг., но фиксирует, что в 9-м месяце 1123 г., после того как умер Агуда и его брат взошел на трон, сообщили о жертвоприношении Небу и Земле. Потом в Цзинь объявили о большой амнистии и переименовали 7-ой год правления под девизом Тянь-фу в 1-ый год правления под девизом Тянь-хуй [Би Юань, 1999, с. 10–12]. В рассматриваемых текстах нами не найдено упоминаний о Ян Пу в качестве советника при втором чжурчжэньском правителе Тай-цзуне, но, учитывая даты жизни Ян Пу, можем лишь предположить, что после смерти Агуды он продолжил свою чиновничью службу. И ритуальные трансформации времени правления Тай-цзуна, вероятно, связаны с деятельностью этого бохайца, бывшего чиновника государства Ляо, а также других чиновников-цзиньши, служащих в Цзинь¹⁴.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Начало всех государственных дел и системы ритуала в Цзинь исходило от Ян Пу и ему подобных, кто был приближен к чжурчжэньской правителям и знати. Нечжурчжэньские чиновники-цзиньши стали посредниками новых для цзиньцев конфуцианских представлений и образцов. Материалы о Ян Пу, бывшем чиновнике государства Ляо, в исторических сочинениях представлены фрагментарно. Изменения, осуществленные Ян Пу в Цзинь во время правления Агуды, в «История Цзинь» не освещаются, а частично зафиксированы, например, в «Истории государства Великая Цзинь», «Сборнике о союзе с Севером на протяжении трех царствований», «Истории государства киданей» и др. На основе исследованных нами источников можно предварительно заключить, что Агуда согласился с Ян Пу о необходимости внедрения ритуала, но в скором времени умер. В указанных материалах не зафиксированы религиозные обряды в последние годы жизни Агуды. Мы не исключаем отправление традиционных чжурчжэньских культов почитания Неба, Земли, предков и т.п. Но новые китайские правила стали системой в Цзинь позже. Вероятно, что после смерти Агуды Ян Пу продолжил свою деятельность и под его влиянием во время правления Тай-цзуна начала формироваться система совместного поклонения Небу и Земле, тогда были определены места для совместного поклонения в северном и южном предместье столицы. В то же время появились храмы предков, в которых начали отправлять обряды почитания Агуды, родоначальника династии, и других духов предков.