|
Статья
|
Древнеегипетская скальная гробница Каемнефрета расположена на северо-восточной оконечности Восточного плато некрополя Гиза, размещаясь в верхнем ряду скальных гробниц и примыкая с юга к процессионной дороге пирамиды царя Хуфу. Имея номер LG 63 по нумерации прусского египтолога К.Р. Лепсиуса, фактически с нее начинается отсчет скальных гробниц на северном участке Восточного плато, и далее гробницы продолжаются в юго-юго-восточном направлении, размещаясь местами на трех и более уровнях.
Часовня гробницы состоит из двух помещений (А и B), ориентированных не точно по оси север-юг (рис. 1). Вдоль западной стены помещения А располагаются три шахты (1, 2 и 3), а в помещении B – две шахты (4 и 5) и проход в камеру сердаба. В северной части западной стены помещения А находится ниша (длина ок. 2,20 м, высота ок. 1,47 м, глубина ок. 0,30 м) с вырезанными в массиве скалы четырьмя статуями: южная пара – отдельно стоящие фигуры хозяина гробницы и его супруги (высота ок. 1,28 м) и северная пара – супруга, обнимающая своего мужа, хозяина гробницы (высота 1,45 м). В обоих случаях владелец гробницы изображен с прижатыми к бокам руками со сжатыми кулаками, выдвинутой вперед левой ногой и в юбке до колен, без прослеживающейся плиссировки. У супруги, изображенной в обоих случаях в статичной позе, гладкое обтягивающее платье до лодыжек. Головы статуй сильно повреждены, но по сохранившимся фрагментам можно сказать, что у всех фигур парики, расширяющиеся к низу, и только у северной фигуры (хозяина гробницы), возможно, круглый парик.
Основной вопрос по четырем статуям в данной гробнице – действительно ли это просто повторенная супружеская пара или, возможно, изображение семейной группы (родители с взрослыми детьми)? Ранее мы уже поднимали данный вопрос [Ветохов, 2023, с. 249, 252], но появилась необходимость ответить на него более развернуто.
При описании часовни гробницы Каемнефрета как минимум трое исследователей указывали на наличие в ней статуй – К.Р. Лепсиус, Г. Юнкер и А. Бадави.
У К.Р. Лепсиуса мы находим только краткое упоминание о «неглубокой нише с четырьмя поврежденными статуями» и рисунок западной стены с размещенной на ней нишей со статуями [Lepsius, 1897, S. 87–88]. Рисунок Лепсиуса наиболее проработанный, в сравнении с рисунком, сделанным А. Бадави более ста лет спустя, и отличается документальной точностью в пропорциях и деталях фигур. Но по рисунку видно, что сохранность статуй в середине XIX в. была не сильно лучше современного состояния.
Г. Юнкер говорит о наличии в часовне парной статуи супругов и двух детей, высеченных в массиве скалы. Но, учитывая, что он ошибочно указывает на наличие двух ложных дверей на западной стене часовни, то, вероятно, Юнкер не посещал гробницу лично, а ориентировался на описание, неполный план и прорисовку западной стены, сделанные еще экспедицией Лепсиуса [Junker, 1938, S. 48].
А. Бадави считал четыре статуи изображением семейной группы, где северная пара статуй представляет владельца гробницы с супругой, а две меньшие фигуры, расположенные южнее, являются изображением мальчика и «стройной девочки» [Badawy, 1976, p. 26]. В подтверждение своей идеи Бадави приводит в пример «подобные» группы статуй из гробниц G 7759, G 7847, Итети (LG 68), Дебехни (LG 90 / G 8090) и Персенеба (LG 78 / GE 20–22) (рис. 2). Но в указанной им гробнице G 7759 располагается только одна парная статуя – статуя хозяина гробницы с супругой1. Проверить наличие статуй в гробнице G 7847 не представляется возможным, поскольку в настоящее время доступ в помещение заложен камнями, а краткое описание гробницы в неопубликованном дневнике Дж.Э. Райзнера не содержит каких-либо упоминаний о статуях2. Возможно, Бадави имел ввиду соседнюю гробницу – G 7846, на восточной стене которой размещается группа из трех статуй, одна из которых осталась в виде заготовки, не позволяющей сказать – является ли данная группа изображением именно семьи3. Доступ в гробницу LG 68 свободен, но, зайдя в нее, можно убедиться, что в часовне вообще нет никаких статуй. На восточной стене гробницы Дебехни располагается ниша с тринадцатью статуями; еще три одиночные статуи врезаны в три колонны. Изображение группы статуй на восточной стене можно увидеть на рисунке Лепсиуса, по которому сложно что-либо сказать об их принадлежности [Lepsius, 1849–1859, Taf. 91b–c]. У С. Хассана мы находим описание данной ниши с тринадцатью статуями, где он отмечает, что они находятся в сильно поврежденном состоянии и, предположительно, изображают хозяина гробницы в шагающей позе [Hassan, 1943, p. 167]. На южной стене помещения GE 20 гробницы Персенеба располагается две ниши с парными статуями практически идентичной высоты, в одинаковой позе и одежде, со всей очевидностью являющихся продублированным изображением хозяина гробницы с супругой4.
Таким образом, А. Бадави, говоря про семейный характер группы статуй в гробнице Каемнефрета, не приводит ни одного аналога, где бы со всей очевидностью в одной или соседних нишах размещалась пара родителей с парой детей. Между тем, на Восточном плато нам известно не менее пяти примеров продублированной именно супружеской пары.
Service tomb No 12. На восточной стене часовни скальной гробницы Service tomb No. 12, расположенной в северо-восточном углу Восточного плато, размещаются четыре скальные статуи: супружеская пара, держащаяся за руки и две фигуры по флангам – мужская и женская (рис. 2). Несмотря на то, что верхняя часть статуй разрушена по грудь, мы можем достаточно смело предположить, что левая рука у обоих женских фигур могла обнимать за талию или лежать на плече у стоящих с ними мужских фигур. Получается, что не только две центральные, а все четыре фигуры, вероятнее всего, были объединены жестами рук. По одежде, пропорциям, размеру частей тела можно смело утверждать, что все четыре фигуры были практически одной высоты и в схожих позах. Это позволяет нам предположить, что данная группа скорее является продублированным изображением владельца гробницы с супругой, нежели семейной группой.
На плане, выполненным А. Флоровым5 ок. 1930-х гг., с юга к гробнице No. 12 примыкает Service tomb No. 13, в нише на северной стене которой отмечено четыре статуи, возможно, также изображающих продублированную супружескую пару6.
Гробницы Усера (GE 89) и GE 100. Рядом со скальной гробницей Кахерптаха (G 7721) располагаются два памятника, недавно Российской археологической экспедицией ИВ РАН в Гизе: гробница Усера и безымянная гробница GE 100. В нише на южной стене помещения А гробницы Усера размещаются четыре статуи, являющиеся продублированной парной статуей хозяина гробницы с супругой, имеющих практически одинаковую высоту, позу, форму париков, одежду и различаясь только положением правой руки супруги (рис. 2) [Ветохов, 2023, рис. 6]. В одной нише на южной стене гробницы GE 100 также находится группа из четырех статуй (рис. 2). В восточной части ниши была высечена парная статуя, по всей видимости, являющаяся изображением владельца гробницы с супругой, а западнее – две отдельно стоящие фигуры, оставшиеся в виде заготовок. По форме париков можно предположить, что это незавершенные изображения мужской и женской фигур. Схожая высота и комплекция всех статуй дает основание предположить, что эта группа также является продублированным изображением хозяина гробницы и его супруги.
Гробница Ченти I (GE 11). В скальной гробнице Ченти I, расположенной на восточной окраине Восточного плато, западная стена часовни решена в виде сложно проработанного «дворцового фасада» с двумя нишами, содержащими по четыре фигуры в каждой (рис. 2). Ниши имеют одинаковую высоту (ок. 81 см) и вмещают практически идентичные группы фигур: супружескую пару (высота ок. 73 см) с двумя детьми – девочкой и мальчиком (высота ок. 22 см). Фигуры детей в южной нише не были вырезаны в скале как остальные, а вылеплены из раствора, остатки которого, еще отражающего позу детей, сохранились на стене. Таким образом, в данном случае мы имеем не просто пример дублирования супружеской пары на одной стене часовни, а целой семейной группы.
Гробница Персенеба (GE 20–22). В упомянутой выше гробнице Персенеба мы видим дублирование супружеской пары не только на южной стене помещения GE 20, но и в помещении GE 22. Так, на западной стене помещения GE 22 располагаются три ниши, в северной из которых размещается парная статуя, изображающая супругов и повторяющая парную статую в нише на северной стене помещения (рис. 2). Парная статуя (высота 1,61 м) на северной стене выше на 30 см, чем на западной (высота 1,31 м), но, несмотря на слабую проработанность обоих парных статуй, их позы практически идентичны.
Таким образом, по пяти примерам, расположенным на Восточном плато и относящимся к одному историческому периоду, как и гробница Каемнефрета, мы видим дублирование именно супругов, а не изображение супружеской пары с двумя взрослыми детьми. Конечно, можно задаться вопросом: почему две южные фигуры в гробнице Каемнефрета заметно меньшей высоты, чем северная пара статуй? Но разница в высоте северной (высота 1,45 м) и южной пар (высота 1,28 м) составляет всего лишь 17 см, что не является достаточным аргументом в пользу версии о принадлежности меньших фигур детям. Так, на южной стене помещения GE 20 гробницы Персенеба высота двух пар фигур также не одинакова: восточная – 1,56 м, а западная – 1,46 м. Две парные статуи супругов в помещении GE 22 различаются на 30 см, имея высоту 1,25 м и 1,55 м. В гробнице Кахерптаха, вмещающей в общей сложности 29 статуй, где 28 являются изображением владельца гробницы, на соседних стенах одного помещения его скульптурное изображение представлено в трех различных высотах: 1,55 м, 1,16 м и 0,90 м [Ветохов, 2019, илл. 1], и ни одно из них нельзя интерпретировать как детское.
В научной литературе для описания примеров, когда в группе статуй одна персона представлена больше чем единожды, сложился термин – псевдогруппа [Junker, 1944, S. 96–100; Eaton-Krauss, 1995; Rzepka, 1996 и др.], предложенный бельгийским египтологом Жаном Капаром еще в 1924 г. [Capart, 1924]. Однако основная масса аналитических работ по древнеегипетским групповым статуям посвящена небольшим отдельно стоящим изображениям на постаментах, предназначавшимся для размещения в сердабах гробничных часовен, относящихся в основном к V и VI династиями, хотя групповые статуи, вырезанные в массиве скалы, появляются в скальных гробницах уже с конца IV династии (например, в гробнице Мересанх III (G 7530–7540)).
Во многих случаях отсутствие подписей под всеми фигурами практически одинаковых по размеру, позе и одежде групповых изображений не позволяют со всей уверенностью говорить об их принадлежности одной персоне, а, соответственно, отнесению их к псевдогруппе. Хотя, например, немецкий египтолог М. Итон-Краусс отмечает, что не знает ни одной скульптурной группы Древнего царства, состоящей из двух (или более) фигур, идентичных по размеру, позе и одежде, но не связанных между собой жестами, надписи на которых идентифицировали бы их как разных людей. И добавляет, что ей также неизвестны случаи, в которых фигуры, связанные жестами, идентифицировались бы надписью как один и тот же человек [Eaton-Krauss, 1995, p. 62]. Но здесь сразу вспоминается уже упомянутая нами гробница Service tomb No. 12, в которой, как мы предположили, связанные жестами фигуры могут является продублированным изображением супругов. И нужно обратить внимание, что данные мужские и женские фигуры, связанные руками, чередуются, т.е. ни мужские, ни женские фигуры не держатся за руки напрямую. Но, например, у небольшой (высота 62 см) триадной статуи на постаменте из гробницы Раура (G 8988) расположенной на Центральном плато Гизы и относящейся ко времени правления царя Нефериркара (начало V династии), одна из трех идентичных во всех деталях мужских фигур обнимает за талию соседнюю фигуру [Hassan, 1932, pl. XXII]. На статуе не было обнаружено пояснительных надписей, но, учитывая детальную схожесть всех трех фигур, скорее всего, они изображают именно одного человека – владельца гробницы.
Существует несколько возможных интерпретаций идентичных (или схожих) скульптурных изображений, объединенных в группу: 1) семейный характер групповых статуй, когда второй мужской фигурой (возможно несколько меньшей по высоте) может быть изображение сына, брата или отца, а второй женской – изображение дочери, сестры или матери; также встречаются группы с изображением трех поколений; 2) изображение владельца гробницы в разном статусе или возрасте; 3) изображение хозяина гробницы с его двойником-ка; 4) простое желание владельца гробницы иметь множество своих трехмерных изображений.
1. Семейный характер групповой статуи чаще всего прочитывается сразу: детей изображали заметно меньшего размера и, как правило, связанных со своими родителями жестом руки. Уже взрослых детей может отличать от родителей иная поза или меньший размер. Например, в северном помещении скальной часовни мастабы Мересанх III две крайние левые фигуры в группе из десяти женских статуй, по всей видимости, являются изображением двух младших дочерей царицы [Dunham, Simpson, 1974, p. 20], одна из которых, обнимает за талию свою мать7. Девочки имеют идентичные с матерью позу платье и парики, но от матери их отличает несколько меньшая высота и жест руки.
2. Говоря об идее изображения владельца гробницы в разном возрасте, польский египтолог С. Жепка отмечает, что разница в изображениях у фигур порой настолько незначительна, что трудно предположить, что в задачи скульптора могла быть включена подобная идея [Rzepka, 1996, p. 337]. Нам также неизвестны примеры групповых скальных статуй на Восточном плато, где в различии фигур читалось намерение скульптора изобразить хозяина гробницы в разном возрасте. Существуют примеры, где владелец гробницы представлен в различном одеянии, подчеркивающем его профессию, например, в нише на южной стене помещения D гробницы Кара (G 7101), относящейся к VI династии, размещается шесть скальных статуй: четыре идентичные фигуры с париками, расширяющимися к плечам, коротких юбках и с прижатыми к бокам руками со сжатыми кулаками; пятая фигура изображает маленького мальчика; шестая, такая же крупная, как первые четыре, но без парика, с большой ребристой расширяющейся юбкой и правой рукой с раскрытой ладонью, лежащей на юбке, а левой – прижатой к боку со сжатым кулаком [Simpson, 1976, pl. XIa]. Надпись над нишей, в которой указана одна из должностей Кара в качестве «писца царских документов в его присутствии», объясняет подобное одеяние шестой фигуры в ряду статуй.
3. Анализируя небольшие скульптурные изображения на постаментах для размещения их в сердабах часовен, Г. Юнкер задается вопросом: для чего практически одинаковые изображения размещались именно на одном постаменте, а не в виде отдельных статуй [Junker, 1944, S. 98]. В итоге он предположил, что двойные статуи с одинаковыми фигурами могли изображать владельца статуи с его двойником-ка, а связь фигур жестом руки идет от идеи неразрывной связи человека с его ка [Junker, 1944, S. 99–100]. На данное предположение Юнкера Итон-Краусс отмечает, что в подписях к дублирующим изображениям никогда не говорится о ка, а только упоминается имя владельца статуи [Eaton-Krauss, 1995, p. 57]. В итоге, сам Юнкер ставит под сомнение свою идею, говоря о тройных изображениях, ссылаясь на представление, что у простого смертного был только один двойник-ка [Junker, 1944, S. 100]. Здесь мы можем отметить, что многократное повторение скульптурного изображения хозяина гробницы идет параллельно его множественному изображению на рельефных сценах в оформлении стен часовни. Другими словами, идея многократного повторения хозяина гробницы в настенном оформлении часовни перешла на скульптурное.
4. Между тем, небольшие различия в высоте, деталях тела и одежды могут объясняться менее совершенным исполнением, когда вторую или последующие статуи исполнял ученик, ориентируясь на основную фигуру, выполненную более искусным мастером. Различия в качестве исполнения соседних статуй заметны во многих гробницах. Например, парная статуя владельца гробницы в восточной нише на южной стене помещения GE 20 гробницы Персенеба заметно лучшего качества, чем дублирующая ее же пара в западной нише, у которой, кроме общей незавершенности, имеются нарушения пропорций частей тела – гипертрофировано большие головы по отношению к ширине плеч, неестественный профиль ног и др. – как будто западную группу действительно исполнял менее опытный скульптор. Такая же история могла быть и в гробнице Каемнефрета, где две южные отдельно стоящие фигуры исполнены менее искусно, чем северная парная статуя. Таким образом, некоторые различия в статуях всегда будут сохранять вопрос: были ли эти различия намеренными или являются несовершенной ученической работой.
На примере с гробницей Кахерптаха, в которой содержится 28 мужских фигур, вряд ли можно вообразить, что в этой значительной череде статуй хозяин гробницы представлен с непомерно большой группой своих родственников или изображен в разные годы своей жизни. Данный пример наглядным образом демонстрирует существование практики именно тиражирования одной персоны, желание владельцев гробниц иметь абсолютно одинаковые или во многом схожие свои множественные изображения, тем самым подстраховавшись для благополучного и вечного существования в загробном мире. По мнению Г. Юнкера, идея, приведшая к появлению, в частности, двойных статуй, существовала во все века и лежала в основе верований древних египтян. Она заключалась в представлении о загробном мире как максимально приближенном к земной жизни, где тиражирование статуй способствовало этому воспроизведению более полным и совершенным образом [Junker, 1944, S. 97].
Возвращаясь к гробнице Каемнефрета, нельзя не отметить ту значимость, которую ее владелец придавал наличию группы статуй, разместив ее в часовне напротив входа и сделав, очевидно, главным объектом поминального культа в гробнице. Отсутствие ложных дверей в пользу расширенной группы статуй только усиливает это впечатление. Однако вопрос их принадлежности без пояснительных надписей остается не до конца решенным.
|
2. См. с. 485 (фото HUMFA_UM4457) в неопубликованном дневнике Дж.Э. Райзнера: >>>> (дата обращения: 21.01.2024).
3. См. фото HUMFA_A6164_NS в архиве Дж. Райзнера: >>>> (дата обращения: 21.01.2024).
4. См. фото HUMFA_A7482_NS в архиве Дж. Райзнера: >>>> (дата обращения: 21.01.2024); Kormysheva et al., 2018, p. 80, fig. 10, pl. XXVII.