Каким образом изменение денежного предложения способно повлиять на экономическую активность в реальном секторе? Обычный ответ на этот вопрос заключается в следующем: в долгосрочном периоде имеет место нейтральность или, точнее говоря, супернейтральность [Харрис, 1990, с. 133] денег, при которой равновесная траектория роста экономики не зависит от роста денежной массы; в краткосрочном же периоде колебания денежной массы, связанные с изменением совокупного спроса на товары и услуги, способны эффективно влиять на реальный продукт. Подобной точки зрения, отвечающей положениям неоклассическо-кейнсианского синтеза, придерживаются, судя по всему, большинство современных макроэкономистов [Snowdown, Howard, 2005, p. 335]. Межстрановые сопоставления дают нам несколько простых фактов: рост денежной массы и инфляция хорошо коррелируют друг с другом, в то время как инфляция, так и рост денежной массы никак не связаны (либо связаны весьма слабо) с динамикой ВВП [McCandless, Weber, 1995]. Сравнение средних за 1961-2008 гг. темпов роста денежной массы (агрегат М2), инфляции (индекс потребительских цен) и реального ВВП для выборки из 83 стран по данным Всемирного банка лишь подтверждает эти выводы. Коэффициент корреляции между ростом денежной массы и уровнем потребительских цен равен 0.76, но оба этих показателя не коррелируются с динамикой ВВП. Расширение выборки за счет стран, у которых средний прирост М2 и ИПЦ составляет несколько сот процентов, дает слабую отрицательную связь этих индикаторов с изменением реального продукта.

Скачать JATS