Двухтомный альбом «Картины из коллекции президента Республики Индонезия д-ра Сукарно», изданный в Пекине в 1957 году, ныне является библиографической редкостью. В нем представлена уникальная коллекция живописи, собранной Сукарно в 40-х – 60-х годах ХХ века. Авторами публикуемых работ были не только художники Индонезии, но и зарубежные мастера кисти, со многими из которых президент был лично знаком. В статье рассматривается история формирования художественных вкусов Сукарно, его собственных достижений в сфере живописи, архитектуры и сценографии, что совпало по времени с новым этапом развития искусства Индонезии – «Балийским Ренессансом» I четверти XX века. В годы, предшествующие Второй мировой войне, Сукарно становится политическим деятелем национального масштаба и при этом не выпускает из внимания вопросы искусства. Сукарно участвует в создании объединения индонезийских и проживающих на Бали европейских художников – «Пита Маха», призванного продолжать и совершенствовать традиции балийских мастеров.В 1945 году, став первым президентом независимой Индонезии, Сукарно ставит перед собой задачу формирования национальной коллекции произведений искусства. Он приобретает работы индонезийских и зарубежных мастеров, отдавая предпочтение тем из них, кто избрал Индонезию темой своих работ. На Бали начинается строительство музея традиционного балийского искусства – «Пури Лукисан», продолжающего традиции объединения «Пита Маха» и завершенного лишь в 1972 году. Изданный в Китае каталог явился своеобразным итогом деятельности Сукарно-коллекционера, однако само собрание живописи индонезийского президента продолжало расти. Оно пополнилось, в частности, картинами Константина Маковского – первого из русских художников, представленных в коллекции. Драматические события 1965 года – попытка государственного переворота и установление «Нового порядка» – ознаменовали конец деятельности как Сукарно-политика, так и Сукарно-коллекционера. Его собрание предметов искусства и поныне остается крупнейшим в стране и продолжает расти.

Скачать PDF Скачать JATS

Почти полвека назад внимание автора этой статьи привлекло двухтомное издание – альбом под названием «Картины из коллекции президента Республики Индонезия д-ра Сукарно», увидевший свет в Пекине [Сукарно, 1957]¹. Публикация была приурочена к визиту Сукарно в Китай в 1956 г. и была торжественно вручена индонезийскому президенту премьер-министром КНР Чжоу Эньлаем [Yiking Li, 2023, p. 1708]. Издание сопровождалось краткой преамбулой от имени самого Сукарно. Подписи под репродукциями были выполнены на китайском, индонезийском, русском и английском языках, а их отбор, скорее всего, также осуществлялся китайскими издателями. Данные об истории формирования коллекции в книге отсутствовали. Поиски в сети Интернет показали, что электронной версии книги, а также специальных исследований, посвященных собранию, пока не существует (или, по меньшей мере, они недоступны в цифровом формате).

Обратившись к материалам двухтомника, мы ставили перед собой комплексную задачу: рассмотреть не только коллекцию как таковую (точнее, работы, вошедшие в издание), но и обстоятельства, благодаря которым она возникла, и, прежде всего, личность её собирателя – первого президента независимой Индонезии д-ра Сукарно (1901–1970).
Помимо живописных работ, в состав коллекции входили произведения скульптуры, графики и прикладных искусств, в общей сложности – 2300 единиц, однако в альбоме воспроизведены лишь 206 картин. Их авторами были художники Индонезии, а также Китая, Японии, Вьетнама, Индии, Филиппин, Нидерландов, Германии, Бельгии, Швейцарии, Франции, Португалии, Италии, Австрии, США и Великобритании – всего более семидесяти мастеров кисти². Начало коллекции было положено в годы японской оккупации Индонезии (1942–1945 гг.), когда новые власти стремились противопоставить себя прежним хозяевам страны – голландцам – и для этого всячески поощряли развитие национального искусства. При их непосредственном участии было создано объединение PUTERA – Pusat Tenaga Rakyat (подробнее о нем ниже). Именно тогда один из руководителей PUTERA, Сукарно, стал располагать достаточными средствами, чтобы приобретать предметы для будущей коллекции. Впрочем, его интерес к живописи имел более давнюю историю.

От пейзажа к политической карикатуре

Родившийся в 1901 г. Сукарно увлекался рисованием с детства. Это было его любимым занятием в годы, когда мальчик посещал начальную школу «для местных» (Eerste Inlandse School) в Моджокерто (Восточная Ява), [Sri Wintata Achmad, 2018, p. 187]. В 1916 г. он поступил в так называемую Высшую гражданскую школу (Hogere Burgerschool) в Сурабае, где сразу проявил себя как художник, причем из числа лучших. Вернувшись в школу после каникул, он показал друзьям одну из своих работ – акварельный пейзаж рисовых полей. В той же технике им был создан еще ряд картин. Любовь к пейзажному жанру Сукарно сохранил и впоследствии.
Подросток использовал эти навыки, чтобы заработать на карманные расходы: рисовал фигурки персонажей театра плоских кожаных кукол ваянг, пользовавшиеся спросом у голландцев. Его излюбленными героями были Раден Гатоткача³ и Пангеран Пурбайя⁴. Сукарно-художника также вдохновляли сюжеты и образы, заимствованные из романов «Три мушкетера», «Путешествие Гулливера», «Робинзон Крузо», приключенческой серии «Тарзан», библейской истории о Давиде и Голиафе. В не меньшей мере его внимание привлекали такие исторические фигуры, как вождь яванского восстания 1825–1830 гг. Дипонегоро (1785–1855), соратник последнего Сентот Алипаша (1807–1855), а также Паттимура (1783–1817) – предводитель антиколониального восстания на Молукках в 1827 г. У покупателей-голландцев рисунки юного Сукарно шли нарасхват.

Художественное образование в полном смысле этого слова юноша получил лишь во время обучения на факультете гражданского строительства Высшей Технической Школы (Technische Hoogeschool, ныне – Бандунгский технологический институт), где преподавали академический рисунок [Adams, 1965–1966, p. 61–68]. Став официально инженером-строителем и работая архитектором, он продолжал рисовать и одновременно включился в политическую жизнь. В 1927 г. Сукарно возглавил Национальную партию Индонезии (Partai Nasional Indonesia), боровшуюся за независимость страны, однако двумя годами позже оказался в заключении, а сама партия была запрещена. Находясь в тюрьме, Сукарно создал ряд карикатур, которые были опубликованы в основанном им журнале «Народная мысль» (Fikiran Ra’jat) и подписаны псевдонимом «Сумини» [Darminto, 2021, h. 88].

Драматург, сценограф, архитектор

Выйдя на свободу, Сукарно стал лидером националистической партии PARTINDO, но уже спустя два года партия была распущена голландской администрацией, а Сукарно с семьей отправлен в ссылку в город Энде на о. Флорес, где провел около пяти лет. Условия содержания были весьма гуманными: продолжая рисовать, он имел возможность заказать себе в Сурабае материалы для работы – карандаши, палитру и мольберт. Человек широких творческих интересов, Сукарно основал в Энде театральную группу «Келимуту», где выступал автором пьес и одновременно сценографом [The Syaeful, 2020, h. 69–72]. В числе наиболее известных работ Сукарно-художника, сделанных в тот период, нельзя не упомянуть акварели «Побережье Флореса» и «Деревня Амбугага» (1936 г.).
В 1938 г. изменилось место его ссылки – им стал Бенгкулу на юго-западном побережье Суматры. Режим пребывания был более свободным, чем на Флоресе, и Сукарно смог проявить себя в качестве архитектора, реставрировав старую соборную мечеть [Zein, 1999, hlm. 116–118]. Ныне она известна как «Мечеть Бунга⁵ Карно» и объявлена объектом культурного наследия.

«Центр народной силы»

Когда в 1942 г. Индонезия была оккупирована Японией, Сукарно смог вернуться на Яву, в Батавию. Для жителей страны настало время новых испытаний, целый ряд общественных организаций был распущен. Впрочем, с изобразительным искусством дело обстояло несколько иначе: японские оккупационные власти ввели новую культурную политику. 9 марта 1943 г. при содействии японского отдела пропаганды «Сэндэнбу» родилось объединение – PUTERA (Pusat Tenaga Rakyat – Центр народной силы). Предполагалось, что с его помощью возрастет активность местных националистов, способных продвигать японские интересы [Penders, 1974, p. 72–74].
Японские власти привлекли к руководству PUTERA четырех националистических лидеров: Сукарно (в качестве председателя). Мохаммада Хатту, Ки Хаджара Деванторо и Къяи Хаджи Мансура – так называемую «Четверку» (Empat Serangkai), а также несколько японских чиновников. Штаб-квартира объединения была торжественно открыта 16 апреля 1943 г.
Работа в PUTERA сформировала художественные вкусы Сукарно, а также его лидерские качества. В новой должности доходы Сукарно заметно возросли, теперь он мог приобретать картины и начал их коллекционирование. Объединение стремилось поддерживать добрые отношения с японскими властями, о чем свидетельствует фото, на котором Сукарно торжественно вручает японским официальным лицам во главе с генералом Имамурой парадный портрет того же Имамуры кисти Басуки Абдуллаха [Nakamura, 1970, p. 2; Reid, Ōki, 1986, p. 74–75]. Однако это не спасло ситуацию. Оказалось, что деятельность PUTERA для Японии бесполезна и что в ней преобладает националистическая направленность. В марте 1944 года Япония официально распустила объединение.
17 августа 1945 г., через два дня после объявления Японией безоговорочной капитуляции во Второй мировой войне, Сукарно выступил с провозглашением независимости Индонезии, а днем спустя был назначен президентом страны. Он сразу же позаботился о создании серии агитационных плакатов, наиболее известным из которых стал плакат художника Аффанди «Бунг, давай, Бунг!» (Boeng, ajo Boeng!) [Soon, 2017, p. 206]. На нем был изображен кричащий юноша с красно-белым флагом независимой Индонезии в руках, а подпись к плакату была предложена известным поэтом Хайрилом Анваром. Одновременно Сукарно призвал художников к созданию портретов героев Индонезии, и в результате в его собрании оказалось двенадцать таких картин.
Обстоятельства приобретения большинства работ, представленных в коллекции Сукарно, нам, к сожалению, неизвестны, в отличие от имен художников и их биографий: иные из них увлекательнее любого романа.

«Балийский Ренессанс»

Первая четверть ХХ века, ставшая эпохой потрясений мирового масштаба, была отмечена, среди прочего, кардинальными переменами в сфере искусства. В регионе островной Юго-Восточной Азии это проявилось в феномене так называемого «балийского Ренессанса». У его истоков стоял немецкий художник, композитор, музыковед, исследователь искусства Бали Вальтер Шпис (1895–1942) – к слову сказать, уроженец России, проживший там вплоть до 1914 года и посвятивший ей немало живописных работ [Елфимов, 2007].
Незаурядная творческая личность, Шпис к началу 20-х гг. успел получить известность в Европе как «художник мистического реализма». В 1923 г., движимый любопытством ко всему новому, Шпис отправился на Яву. Его появление не прошло незамеченным. Султан Джокьякарты обратился к европейскому гостю с просьбой организовать и возглавить придворный оркестр западной музыки, при этом сам Шпис получил возможность изучать традиционную музыку Явы. В 1927 г. художник покинул Джокьякарту и на долгие годы обосновался на о. Бали, в Убуде. Собрав коллекцию предметов народного искусства, он создал Балийский музей и стал его куратором. Для приезжавших на остров европейцев Шпис был неоценимым, весьма компетентным гидом. В числе заморских гостей, кстати, оказался и Чарльз Чаплин, совершивший путешествие на Бали в 1932 г. [James, 2016, p. 163–167].
Обращает на себя внимание колорит ряда работ Шписа – довольно мрачный, с преобладанием темной гаммы. В них ясно прослеживается влияние немецкого экспрессионизма – творчества художников группы «Мост» с их драматическим колоритом, а также кинематографа начала 20-х гг. Как известно, Шпис был близко знаком с создателем знаменитой ленты «Носферату», Фридрихом Мурнау, и вошел в состав съемочной группы этого фильма в качестве художника-консультанта [Giesen, 2019, p. 72]. Однако в его почерке угадываются и иные влияния. Как отмечал мексиканский живописец Мигель Коваррубиас, друг и коллега Шписа, «в его сказочных пейзажах каждая ветка и каждый листик тщательно прописаны, сделаны с любовью персидского миниатюриста, Кранаха, Брейгеля или «таможенника» Анри Руссо» [Covarrubias, 1937, p. XXII–XXIII].
Судьба оказалась безжалостной к художнику. Как гражданин вражеского государства – Германии – Шпис в начале 2-й мировой войны был отправлен голландскими властями под арест. В январе 1942 г. он оказался в числе 477 интернированных немцев, которых голландцы должны были депортировать морем на Цейлон. Когда судно находилось у северо-западного побережья Суматры, японская авиация начала его бомбить. Голландский экипаж бросил пленных на произвол судьбы и уплыл на спасательных шлюпках, а Шпис и большинство других заключенных погибли [Boon, 2021, p. 87].
Сверстник и товарищ Шписа, голландец Рудольф Бонне (1895–1978) получил образование в Государственной академии изобразительных искусств в Амстердаме. После её окончания он покинул Нидерланды и отправился в Италию. В Риме Бонне познакомился с художником-графиком В.О. Ньювенкампом – первым из европейцев, запечатлевшим на своих рисунках жизнь балийской деревни. Вдохновленный этими образами, Бонне тронулся в путь и в 1929 г. достиг острова, где ему было суждено провести бóльшую часть своей жизни.
В эти годы Бали вошел в моду: росло число прибывающих туда западных гостей, в том числе антропологов и музыковедов, движимых не туристическим, а сугубо профессиональным интересом. Одновременно в поле зрения балийских художников попало европейское искусство, что принесло свои плоды: на полотнах все чаще отображались бытовые и жанровые сцены, сюжеты из балийского фольклора. Традиционный плоскостной, ваянговый стиль тоже сдавал позиции, в обиходе художников появились новые техники и материалы. Усвоение приемов и жанров, присущих искусству Европы, было естественным процессом, типологически сходным с феноменом адаптации народами Нусантары эпического наследия Древней Индии и его переработки на новой почве [Stutterheim, 1935, p. 39].
Плодовитый художник, Бонне дожил до глубокой старости и оставил после себя множество работ, в том числе картины его более раннего, «итальянского» периода, также вошедшие в коллекцию Сукарно. В наследии Бонне преобладают пластически безупречные, выразительные портреты балийских женщин и юношей, а также бытовые сцены и пейзажи.
Поселившись в Убуде, Бонне стал близким другом принца Убуда, Чокорды Геде Агунга Сукавати (1910–1979), приверженца традиционного балийского искусства. Вместе с Вальтером Шписом, художником И Густи Ньоманом Лемпадом и мастером-резчиком Идой Багусом Путу Таманом они учредили фонд для поддержки балийских художников – «Пита Маха» (Великий Дух) [Situmorang, 2022, p. 38–39]. Однако после японского вторжения в 1942 г. фонд был упразднен. Вскоре Бонне был сослан на о. Сулавеси и провел в японских лагерях четыре года.
Вернувшись в Убуд в 1947 г., Бонне мечтал возродить «Пита Маха». После ряда безуспешных попыток ему и его другу Чокорде Геде Агунгу Сукавати всё же удалось осуществить свой план, и в центре Убуда был построен музей традиционного балийского искусства – «Пури Лукисан» (Дворец Живописи). Его открытие состоялось в январе 1956 г., причем сам Бонне выступил автором проекта здания, собрал коллекцию для музея и подготовил каталог, а Чокорда Геде Агунг Сукавати стал его первым директором [Spanjaard, 2007, p. 9].
Сукарно восхищался творчеством художника и утверждал, что Бонне, как никто, постиг сущность его страны [Vickers, 2012, p. 27]. В коллекции президента представлено 14 работ Бонне. Однако их отношения испортились: по одной версии, мастер отказался расстаться с одним из своих полотен, а согласно другой, причиной послужил конфликт между Индонезией и Нидерландами по поводу Западного Ириана, повлекший за собой отъезд художника в Европу в 1958 г. Лишь в 1972 г. Бонне смог вернуться на Бали, чтобы окончательно завершить строительство «Пури Лукисан». 18 апреля 1978 г. Рудольф Бонне скончался в Голландии, там же состоялась его кремация. Пепел был доставлен на Яву и годом спустя повторно предан огню вместе с останками его старинного друга и соратника, принца Чокорды Геде Агунга Сукавати.
Из плеяды художников-балийцев, оказавшихся под влиянием В. Шписа и Р. Бонне, прежде всего стоит упомянуть Анака Агунга Геде Собрата (1912–1992). С ранних лет он занимался изготовлением кукол для ваянга и строго следовал канонам их изображения. Шпис и Бонне открыли для Собрата мир западной живописи – как в области композиции, так и в технике. По жанру его работы также были новаторскими: сцены быта, портреты, пейзажи. В статье, посвященной искусству Бали, Бонне назвал его самым выдающимся из местных художников [Bonnet, 1936, p. 72]. В 1950-х гг., будучи преподавателем Индонезийской академии художеств (ASRI), Собрат всячески содействовал развитию современного балийского искусства и на склоне лет был удостоен правительственных наград «Виджая Кусума» и «Дхарма Кусума» [Koes, 2006, p. 47, 51].
Членом «Пита Маха» и учеником Шписа и Бонне был также И Кетут Региг (1919–1998), придумавший для себя особый изобразительный прием. Рисуя сцены повседневной жизни, он заменял действующих лиц лягушками, снабдив их костюмами и движениями, присущими человеку [Agus Dermawan, 2021, p. 93]. Художник не чуждался и традиционной манеры, и подобные работы, на наш взгляд, отнюдь не проигрывают перед «лягушачьими». Как те, так и другие по-прежнему весьма популярны на арт-аукционах.
Ида Багус Маде Поленг (1915–1999), потомственный художник, сначала учился у своего отца, а затем – у Рудольфа Бонне, и стал членом «Пита Маха» в возрасте 21 года. Придерживаясь традиционного «стиля Убуда», он одновременно остро чувствовал дух эпохи, о чем свидетельствует полотно «Атомная война на небесах Индры», находящееся ныне в музее «Пури Лукисан». Прожив долгую жизнь, Поленг был весьма разборчив при продаже своих картин, однако Сукарно пользовался его полным доверием, и полотно «Кремация на Бали» стала частью коллекции президента. Картины Поленга представлены в галерее ООН, музейных собраниях Амстердама и Лейдена. После кончины художника вдова передала сохранившиеся у нее работы на хранение в музей «Пури Лукисан» [Vickers, 2012, p. 27].
В коллекции Сукарно творчество мастеров «Пита Маха» представлено также картинами такого яркого художника, как Анак Агунг Геде Рака Турас (1917–1993) и мастеров следующего поколения: И Вайана Барвы (1933–2004) и ученика Поленга – И Вайана Дуруса (1940–2004), чьи работы весьма котируются на современных арт-аукционах. В их лице традиция «Пита Маха» нашла свое продолжение и воплотилась в деятельности «Пури Лукисан», став подлинным памятником основателям этих творческих групп и, прежде всего, Рудольфу Бонне. Работы мастеров-балийцев занимают особое место в коллекции Сукарно – с них, собственно говоря, она и начиналась.

Художники и президент

Борьба за независимость и становление новой Индонезии нашли свое отражение в картинах старинных и верных друзей Сукарно, уроженцев Западной Явы: Хендры Гунавана (1918–1983), Аффанди Кусумы (1907–1990), автора уже упомянутого революционного плаката 1945 года, и Басуки Абдуллаха (1915–1993). «География» коллекции пополнилась работами зарубежных мастеров, тематически связанными с Индонезией – полотнами Гарсия Ламаса (Филиппины), Фриды Холлеман и Риса Мюлдера (Нидерланды), Адриана Ле Майера де Мерпре (Бельгия), Тео Мейера (Швейцария) и ряда других.
В каталоге коллекции, изданном в 1957 г., работы наших соотечественников не представлены. Впрочем, позднее ситуация изменилась. Упомянутый выше Басуки Абдуллах дружил с русским художником-эмигрантом Владимиром Третчиковым (1913–2006), которого в 1942 г. судьба забросила на Яву. Зная интерес Сукарно к живописи, Басуки Абдуллах посоветовал ему приобрести одну из работ Третчикова. На эту просьбу художник ответил решительным отказом, что могло бы не сойти ему с рук, если бы разговор состоялся позднее, в бытность Сукарно президентом, как это случилось с Рудольфом Бонне [Gorelik, 2013, p. 106]. Однако позднее произведения русской живописи всё же обрели место в его собрании.
В июне 1961 г., во время визита Сукарно в СССР, ему было подарено полотно Константина Маковского «Обсыпание хмелем», где изображена обстановка традиционной русской свадьбы [Agus Dermawan, 2017, p. 63]. По счастливому стечению обстоятельств, президент уже был знаком с творчеством Маковского. Ранее, будучи в Европе, Сукарно приобрел его картину «Весенняя вакханалия», поэтому подарок пришелся ему по душе. И поныне оба полотна хранятся в Богоре – загородной резиденции первого президента независимой Индонезии. В XXI в. собрание пополнилось работами современных художников России [Анисимов, 2010].
Период «Нового порядка», наступивший после попытки государственного переворота 1965 г., внес кардинальные изменения как в статус Сукарно, так и в судьбу его коллекции. Обреченный быть пленником дворца в Богоре, он жил в окружении собранных им картин, но испытывал острую нехватку привычного для него общения с художниками. В 1967 г. он был отправлен под домашний арест, навсегда разлучивший Сукарно с его собранием. Забытый и соратниками, и бывшими женами, он скончался в 1970 г., оставив в память о себе самую крупную в стране коллекцию искусства ХХ века.